Кролли дернул за веревку, ковш раскрылся, и очередная порция камней полетела в щель. Он опять развернул машину, и она, скрежеща гусеницами по неровной поверхности, двинулась к выступу.
Оказавшись у поворота, Кролли оглянулся. Охраны рядом не было. Не было и заключенных, по крайней мере в радиусе пятидесяти ярдов. Кролли поднял руку и медленно провел ею по своим покрытым пылью волосам.
Перед ним появилась тонкая нейлоновая веревка, уходившая вверх к козьей тропе. Кролли не стал поднимать голову. Он рассчитывал скорость и расстояние, подав машину правее, к пропасти.
Затем, удовлетворившись подсчетами, он соскочил со своего сиденья и побежал, оставив экскаватор двигаться самостоятельно. С отвесной стены свешивалась веревка. Она заканчивалась маленькой петлей, и ее край висел на расстоянии восемнадцати дюймов от земли. Вторая петля была проделана в ней примерно на уровне плеч Кролли. Он встал обеими ногами на нижнюю петлю, продел плечо в верхнюю и потянул.
Сначала веревка немного подалась вниз, потом пошла наверх. Отталкиваясь от стены свободной ногой, Кролли только удивлялся, почему так легко и гладко происходит подъем: тропа была шириной в два метра и там трудно было управляться с таким тяжелым грузом. Кролли посмотрел вниз.
Экскаватор находился у самой каменной кучи. Но в соответствии с заданным направлением его правая гусеница оказалась уже над обрывом. Затем машина качнулась, и высокая стрела завалила своим весом тяжелую машину набок. Кролли испуганно вскрикнул.
По-прежнему издавая урчание, машина исчезла за краем обрыва, и вскоре раздался жуткий всплеск, когда она рухнула в реку.
Когда до выступа тропы оставалось каких-то шесть футов, Кролли увидел, что под веревку был подложен кусок кожи, чтобы уменьшить трение, а петля, за которую он держался, должна была предохранить его пальцы от соприкосновения с камнями.
Как только его голова показалась над стеной, он увидел Модести Блейз. Она лежала на животе правым боком к нему. Левой рукой она держалась за углубление в скале. Для лучшего сцепления она прижалась к земле всем телом, помогая себе носками сапог. Она выгнула правую руку, обхватив пальцами себя за шею. Вокруг ее локтя был прикреплен еще один кусок кожи, на котором был установлен миниатюрный шкив. Лицо Модести покраснело от напряжения.
Нейлоновая веревка проходила через этот шкив и затем шла под прямым углом по тропе. Там, в пятнадцати шагах от Модести, лицом к ней стоял Вилли Гарвин, обмотав веревку вокруг пояса и перекинув ее через плечо. Чуть подаваясь назад, он тянул ее сильными, уверенными движениями.
Он перестал тянуть, когда увидел голову Кролли. Тот же, подтянувшись на руках, перевалился через край обрыва и упал на бок рядом с Модести.
Теперь Кролли понял, почему его подняли так быстро.
Он посмотрел на Модести, которая была совсем рядом. Она же освободила левую руку, потом закрыла глаз в знак приветствия. Кролли коротко кивнул в ответ, но его взгляд был красноречивее многих слов.
Снизу донеслись выстрелы и топот ног. Нужно было поскорее убираться отсюда. Кролли внимательно прислушался к переговорам внизу — он уже научился неплохо понимать чужой язык.
Все прошло гладко, думал он. Быстро и гладко, хотя и совсем непросто. Впрочем, именно так всегда действовали Мадемуазель и Вилли. Ловко они придумали подстроить крушение! Если бы охрана решила, что заключенный сбежал, они устроили бы погоню и, скорее всего, его бы снова сцапали. Но кто будет устраивать облаву, если и так понятно, что человека раздавило в лепешку мощной машиной, грохнувшейся с такой высоты! Мадемуазель вопросительно подняла брови, но Кролли продолжал слушать переговоры охранников. Затем сержант что-то громко скомандовал, и Кролли снова коротко кивнул. Никаких подозрений насчет побега у охраны не возникло. Просто сержант был вне себя от потери экскаватора. На то, чтобы его поднять, уйдет много времени, если вообще получится толк, и еще больше времени потребуется на то, чтобы дождаться нового.
Теперь Кролли беспокоило другое. Он посмотрел на Вилли, который залег на тропе, потом посмотрел дальше. Там где-то должен находиться охранник. Затем он увидел и охранника. Тот лежал в нескольких шагах сзади от Вилли. Он был явно оглушен, и из-за его уха стекала тоненькая струйка крови.
Плохо. Когда этот тип придет в себя или когда его обнаружат, их фокус будет разгадан.
Кролли посмотрел на Модести. Она сразу поняла, что его так беспокоит, и отозвалась на это успокаивающей улыбкой.
Тогда все в порядке. Кролли не понял, что она имела в виду, но если Мадемуазель не беспокоится, то ему тем более волноваться не резон.
Вилли начал сматывать веревку. Модести пыталась отстегнуть с локтя подъемное приспособление. Кролли увидел кровь на пальцах левой руки, которой она держалась за скалу. Он помог ей отстегнуть механизм и положил его в карман. Затем она сделала ему знак и стала продвигаться ползком в сторону Вилли, который развернулся и тоже ползком двинулся по тропе первым. Кролли не отставал.
Прошло еще три минуты. Тропа ушла в скалы, что позволило им уже не ползти, а идти, пригнувшись. Они двигались цепочкой с Вилли во главе. Никто ничего не говорил.
Кролли вдруг испытал странное удовлетворение, которое не имело отношения к удавшемуся побегу — это все придет потом. Просто возвращались веселые старые времена. Рядом была Мадемуазель, рядом был Вилли. Никаких лишних вопросов, никаких ненужных споров. Все молча, все просто и все по делу.
Он вдруг с удивлением подумал — а почему они за ним пришли?
Сеть не являлась благотворительной организацией, состоявшей из людей с высокими принципами. Это была преступная группировка, руководить которой означало обладать свойствами укротителя диких зверей, и роль укротителя исполняла женщина, тогда еще почти что девочка. Кролли был одним из ее наиболее надежных помощников, тех, кто обладал удивительным чувством лояльности, практически отсутствовавшим у большинства мелких уголовников, из которых по необходимости состояли внешние слои их фирмы.
Кролли прекрасно понимал, что Модести и Вилли появились тут вовсе не по причине давнего и плодотворного сотрудничества. Он понимал это и ничего не имел против. Когда Модести делила Сеть, она выразилась самым недвусмысленным образом.
— Можешь возглавить афинский филиал, Кролли, — сказала она ему жарким летним днем в своем танжерском доме. — Не знаю, сколько ты скопил за эти годы, но если ты желаешь отойти от дел и зажить тихой жизнью, я готова заплатить тебе двенадцать тысяч долларов, а филиал возглавит кто-то другой.
— Сейчас мне еще не хочется отходить от дел, — сказал тогда Кролли. — Я бы маленько повременил.
— Как знаешь, Кролли. Не мне давать тебе советы. Ты уже большой мальчик. Но меня теперь рядом не будет, и если ты угодишь в переплет, это уже твоя проблема.
— Ясно, Мадемуазель, — улыбнулся Кролли. — Я уже кое-что нажил и буду осмотрителен.
Модести кивнула и сказала:
— Я не собиралась тебе советовать, но напоследок все же скажу так. Не будь слишком алчным. И попробуй поскорее завязать. Так оно полезней для здоровья.
— Спасибо за совет, Мадемуазель. Постараюсь запомнить.
Она усмехнулась и выглянула в окно на пролив.
— Я изменила тебя. Ты был болваном-уголовником, а стал умным представителем организованной преступности. За это попробуй оказать мне одну услугу. Не впутывайся в очень грязные дела.
— Я буду работать так, как мы работали вместе, Мадемуазель. Так что никакой услуги тут нет.
Кролли сдержал слово. Потому-то и продал его Ласкарис, которому хотелось побыстрее разбогатеть, и ради этой цели он не брезговал ничем. Но Кролли знал, что Вилли и Модести появились не для того, чтобы поблагодарить его за хорошее поведение. Причина была в другом.
Он думал об этом, пока они бесшумно продвигались по извилистой тропе все выше и выше. Десять минут спустя Вилли свернул в довольно широкое ущелье с высокими стенами. Ущелье постепенно делалось все уже и уже и наконец, свернув вправо, закончилось тупиком. В тени большой скалы Кролли увидел два легких рюкзака.
Вилли бросил моток веревки и, ухмыльнувшись Кролли, спросил:
— Ну, каково быть покойничком?
— Отлично, Вилли. Большое спасибо. — Затем он обратился к Модести: — Когда они найдут охранника… — В его словах не было тревоги, только желание знать план дальнейших действий.
Вилли извлек из-под рубашки кожаную пращу.
— Начал опробовать ее в прошлом году, — сообщил он. — Теперь запросто могу сбить птицу на лету. Конечно, лучше всего свинцовый шарик, но тут этот номер не проходил. Еще не хватало, чтобы нашли мой снаряд, если бы он скатился вниз.
— Камнем? — спросил Кролли. — Насмерть?
Вилли недовольно покачал головой.
— Песок с воском. Тяжелый, но при ударе разваливается. Уложил его немножко подремать.
